Чего Злотовски хотела больше, чем каннских наград – рецензия фильма «Планетариум»

До «Планетариума» два фильма, в которых Ребекка Злотовски выступала и как режиссер, и как сценарист, — «Прекрасная заноза» и «Гранд Централ. Любовь на атомы» — были признаны критиками «Сезар». Ждёт ли «Планетариум» такая же судьба?

Премьера фильма состоялась в сентябре на Венецианском кинофестивале, в российском прокате лента появилась первого декабря. На сайте «Rotten Tomatoes» у картины 14% одобрительных отзывов, в то время как «Гранд Централ» собрал там же 92% положительных оценок.

«Планетариум» — картина о двух сёстрах, Лоре (Натали Портман) и Кэти Барлоу (Лили-Роуз Мелоди Депп). Они приезжают в Париж 30-х годов XX века, чтобы проводить спиритические сеансы. Кинопродюсер Андрэ Корбен (Эммануэль Салинжер) после встречи с девушками решает снять о них фильм. Лора играет в новой картине, Кэти проводит для него сеансы. Вопрос в том, насколько сёстры сами верят в посредничество с миром мёртвых.

В основу персонажа Андрэ лег французский продюсер еврейского происхождения Бернард Натан. Человек, сыгравшего важную роль в истории французского кино 1920–30-ых годов, который погиб в Освенциме. Он был осужден перед началом Второй мировой войны антисемистами, стал известен как мошенник и порнограф. Миф о его преступлениях развеяли Дэвид Кэрнс и Пол Дуэйн в фильме «Натан» в 2013; через год на здании французской государственной киношколы установили памятную табличку кинодеятелю.

Видимо, Ребекка Злотовски обратились к образу Бернарда Натана на волне интереса к этой фигуре. Из реальной истории Злотовски взяла статус деятеля: владелец крупной фирмы с финансовыми проблемами, вокруг которого ходят слухи об участии в съемках эротических фильмов. По сценарию он верит в связь Кэти с миром мёртвых настолько, что эта вера становится одной из причин краха его компании (чего в подлинной истории, конечно, не было).

Сложный образ продюсера пошёл картине на пользу: Андрэ явился зеркалом предвоенного времени, его жертвой, он обозначил эпоху. При этом персонаж раскрывается в течение фильма с разных сторон, оставляет неоднозначное впечатление: мы до конца не понимаем, кто он. Обвинения опровергаются только его словами, после которых повисают паузы. Верит ли ему Лора до конца? Мы не можем быть уверены.

Не зря из персонажей хочется говорить сначала об Андрэ, а не о Лоре или Кейт. Их героини проигрывают на его фоне. Лора начинает играть в кино, её заставляют буквально отказаться от себя. К чему это приводит? Ни к чему.

Если бы она отказалась играть, то ничего бы не изменилось. У неё есть сомнения, есть чувства, которые передает Натали Портман, но нет внутренней борьбы, корни которой, казалось бы, обозначили. В этой ситуации зрителю остается только принять разочарование неоправданного ожидания.

Кейт, которую сыграла юная Лили -Роуз Мелоди Депп, остается загадкой и после конца фильма, как Андрэ. Кем была Кейт? Медиум ли она? Это те вопросы, которые оставляют в напряжении зрителя, как в «Гранд. Централе. Любовь на атомы»: ответы на них знать не положено.

Что касается стиля Злотовски, то здесь видно, как и в ранних работах, влияние братьев Дарденн (которые выступили продюсерами фильма). Камера кружит вокруг персонажей, периодически следует за ними, показывает их затылки, придавая динамичности картине. При этом в ленте нет дарденновского ровного блеклого цвета. Злотовски хочет показать нам Париж тридцатых во всей красе: элегантные красные и синие платья, зелёные береты, цветочные платки, обилие алой помады. Сценаристы не ограничивают себя городским пейзажем: мы видим персонажей в сияющем золотистом интерьере, в темном заведении с блестящими столами, под снегопадом, на берегу лазурного океана.

Всё же главная особенность стиля Злотовски – не умение представить цвет и фактуру в кадре, а способ подачи материала: сценарист и режиссёр стремится к документальной точности в своих работах. «Гранд Централ. Любовь на атомы» снимался на реальной электростанции в Швейцарии, которая не была введена в эксплуатацию. В «Планетариуме» - детальные картины попыток ученых зафиксировать активнее зоны мозга. И даже процесс общения с духами внешне напоминает современный медицинский гипноз, корни которого уходят в шаманские практики врачевания. Очевидно, что вопрос трансовых состояний Злотовски был тщательно изучен, что придало картине «злотовскую» точность.

В целом, Ребекка Злотовски с каждой картиной всё яснее заявляет о себе и о своём стиле, что важно для её будущих фильмов. Хотя программы Каннского фестиваля на 2017 год ещё нет, вероятно, единственная из возможных наград, на которую номинируют «Планетариум» – это «Лучший актер второго плана (Эммануэль Салинжер)». Зато, благодаря звёздному актёрскому составу и колориту эпохи, фильм должен окупиться в широком прокате. Возможно, этого Злотовски хотела больше, чем каннских наград.