Похитителя оружия из Ростовского отдела полиции осудили, но половина стволов ещё «на свободе»

Во вторник, 23 мая, Батайский городской суд признал виновным бывшего внештатного сотрудника полиции Александра Гулова в хищении и продаже оружия. 25-летний батайчанин приговорен к четырем годам колонии общего режима.

Дело о хищении оружия из отдела полиции стало одним из самых громких уголовных разбирательств последних лет на Дону. В этой истории поразило многое: то, с какой лёгкостью стволы выносились из отдела полиции, масштабы воровства и количество людей, которым удалось избежать наказания.
 

С чего начался скандал

В феврале 2016 года в отдел полиции № 3 обратились представители компании «Донской табак» с просьбой вернуть им три травматических пистолета «ИЖ», которые были изъяты ещё несколько лет назад и находились в комнате хранения оружия (КХО). Начальник отдела Сергей Рифицкий (он к тому времени возглавлял ОП несколько недель) вызвал ответственного за КХО — старшего специалиста группы тылового обеспечения Алексея Бутырского и приказал подготовить документы на возврат стволов.

Бутырский через какое-то время объявил, что оружия нет.

Рифицкий доложил о ЧП прокурору района Алексею Мальцеву. Тот принял это к сведению и тут же попросил вернуть ему его два личных травматических пистолета (ИЖ 79-9Т и «Лидер М»), два охотничьих ружья (МР-153 и ТОЗ-66) и почти сотню патронов, находившихся на хранении в КХО отдела полиции.
Выяснилось, что и прокурорских пистолетов нет. Мальцев сообщил о пропаже «куда следует».

Как два травмата превратились в 246 стволов

Разобраться по-тихому не получилось. В марте 2016 года история стала достоянием общественности. В СМИ появилась информация, что из отдела полиции пропали  около 100 единиц оружия. Спустя некоторое время в областном следственном управлении СКР официально подтвердили факт пропажи, но уточнили, что речь идёт «всего о двух травматических пистолетах».

Прошло ещё несколько дней и последовало уточнение: исчезло 246 (!) единиц огнестрельного оружия, оружия ограниченного поражения (травматика) и газового оружия.

Как выяснилось, табельное оружие сотрудников отдела полиции № 3 и ИВС осталось нетронутыми. Пропали стволы  и боеприпасы, которые были поделены на 4 группы: изъятые в связи со смертью владельцев; добровольно сданные жителями области или выкупленные у населения для дальнейшей утилизации; газовые, травматические пистолеты, охотничьи ружья, карабины, сданные ростовчанами на хранение; вещественные доказательства по уголовным делам.

К слову, самый печально известный вещдок, хранившийся в КХО, — пистолет, из которого был убит управляющий «Стелла банка».

Как вычислили подозреваемых

В Ростов оперативно прибыла спецгруппа собственной безопасности федерального главка МВД, и на этом официальную информацию как отрезало. Единственное, о чём сообщили, подозреваемые задержаны, их двое - это стажер и старший специалист группы тылового обеспечения ОП №3.

Из неофициальных источников 1Rnd стали известны имена задержанных - Александр Гулов и Алексей Бутырский.

Кроме того, неофициально сообщалось, что под разными предлогами уволены сразу 10 человек — сотрудники дежурной части отдела полиции, тыловики, сотрудники городского главка. Увольняли людей только на основании служебной проверки.

Вычислить подозреваемых оказалось делом несложным. Круг людей, которые могли открыть два больших сейфа, где хранилось оружие, чётко ограничен. Это прежде всего Алексей Бутырский. Приказом главка он был назначен ответственным за комнату хранения оружия и только он имел ключи от тех самых двух сейфов, откуда оружие пропало. Даже в дежурке были только ключи от входной двери комнаты и сейфов с табельным оружием.

А вторым подозреваемым стал на тот момент 24-летний житель Батайска Александр Гулов. Он написал явку с повинной.  

Кто такой Гулов и как оказался в полиции

С Бутырским понятно - он кадровый офицер. А кто такой Гулов? В обвинительном заключении по уголовному делу в отношении Гулова говорится, что он, согласно приказу начальника ГУ МВД по Ростовской области с февраля 2014 года, являлся внештатным сотрудником полиции по линии противодействия экстремизму.

В распоряжении 1Rnd есть копия выписки из приказа. Там сказано, что основанием для зачисления Гулова внештатным сотрудником стал рапорт подполковника Владимира Гетманова — на тот момент он был заместителем начальника центра по борьбе с экстремизмом (ЦПЭ) ГУ МВД области. Тем же приказом начальника главка Гетманов был назначен ответственным за Гулова, что логично: попросил за человека – отвечай за него. По неофициальным данным, Гетманов был дружен с отцом  Гулова, военным летчиком запаса, сын которого грезил работой в правоохранительных органах. Парня не пугало даже то, что зарплату внештатникам не платили, хотя на тот момент у него уже была семья.

Уйдя из ЦПЭ на место начальника ОП №3, Гетманов прихватил с собой Гулова. Молодой человек два с лишним месяца стажировался в уголовном розыске, но сыщиком так и не стал. Говорят, дважды не смог пройти психологические спецтесты. Однако в отделе остался и был прикреплён к службе тыла. Сотрудники отдела рассказывали, что начальник им представил Гулова как старшину отделения и велел по всем хозяйственным вопросам обращаться к нему. Все были уверены, что протеже руководителя является штатным сотрудником полиции,  а «не пришей к штанине воротник».   

Чем занимался Гулов? Он был водителем у Гетманова, а кроме того, выполнял ряд нехитрых хозяйственных задач – лампочку вкрутить, микрофончики подготовить перед селектором с главком, кофе принести. Он же выдавал рации сотрудникам перед выходом на охрану порядка, да и сам, надев форму без погонов, выходил на охрану.

Спустя какое-то время он стал появляться в КХО. С Алексеем Бутырским и Николаем Мохором. 

Поясним: для того, чтобы попасть в комнату для хранения оружия, необходимо взять ключи в дежурной части. На вопрос, зачем вы туда идёте, как правило, следовал ответ: переклеить бирки на оружии или выдать ствол собственнику.

Когда стало пропадать оружие

В материалах уголовного дела говорится, что оружие, комплектующие части к нему, аксессуары, боеприпасы и взрывчатые вещества пропали благодаря Гулову в период с 27 июля 2015 года по 1 марта 2016 года. Иное время установить не представилось возможным.  

Как это происходило, описано в обвинительном заключении: внештатный сотрудник сначала выносил похищенное в «серверную» - комнату, расположенную на первом этаже отдела полиции, а затем вывозил на машинах. Вынести оружие из комнаты можно было двумя способами. КХО состоит из двух комнат с одной дверью (входной) и маленьким окошком – для выдачи табельного оружия. В первой комнате находятся шкафы с табельным оружием, во второй шкафы, где хранились сданные стволы. Попав в комнату и имея ключ от шкафа, оружие можно было вынести через входную дверь, а если возникнут вопросы у дежурной части, то всегда можно сказать, что это по служебной надобности.

Второй вариант - передать вещи через окошко и выйти незамеченным сотрудниками дежурной части, отнести в серверную, а затем в автомобиль, стоящий во дворе.  В распоряжении Гулова было сразу несколько автомобилей: его собственный, Volkswagen Tiguan Гетманова и Chevrolet Cruze, значащийся на гражданине И.

Где хранилось похищенное

«Железо» Гулов отвозил в Батайск и хранил частично у себя дома, у знакомых и родственников. Но большая часть была передана приятелю - Виталию Фролову. По версии следствия, у Гулова с Фроловым сразу возник преступный умысел на продажу оружия. Часть стволов была продана в Батайске. Но когда выяснилось, что «товара» в избытке, Виталий подключил к делу своего брата Александра – жителя станицы Бесленеевская Краснодарского края. Продавали недорого: за ствол просили от 1 до 7,5 тысячи рублей. Газовый пистолет можно было купить даже за 500 рублей.

Сколько всего оружия пропало

Как мы помним, официальная цифра была названа следователями еще на начальном этапе – 246 единиц.

А по неофициальной информации, пропало около 400 стволов и комплектующих к ним, тысячи патронов и даже одна граната Ф-1. В большинстве своём это травматическое оружие: «Викинг», «Гранд Пауэр», «РГ-9», «ИЖ 79-9Т» «Макарыч», «Лидер М», «Стражник» и так далее. Также несколько десятков карабинов «Сайга», охотничьих ружей Sabatti Rover, ИЖ-27. Список пропавшего большой, и он есть в распоряжении редакции.

Среди пострадавших, тех, кто сдавал оружие на хранение и лишился собственности,  оказались десятки частных лиц и несколько организаций. Так, у одной из организаций по подготовке спецперсонала из сейфов ОП № 3 пропали сразу 8 пистолетов.

В уголовном деле сумма похищенного вычислена с точностью до копейки: 2 миллиона 921 тысяч 509 рублей 46 копеек. Иск о возмещении морального и материального вреда подал и прокурор Мальцев, который оценил нанесенный ущерб и моральные страдания в 130 тысяч. Но когда информация об этом прошла в СМИ, прокурор иск отозвал. К слову, один из его пистолетов был обнаружен в ходе ОРМ в Краснодарском крае.

Как искали оружие, сколько и где нашли

Искали по всем адресам, которые называли Гулов и Фроловы. Гулова раскололи сразу, он стал активно сотрудничать со следствием. Часть оружия была добровольно сдана людьми, у которых оно находилось. В частности, батайчанин Михаил С. принёс в дежурную часть патроны и два пистолета, сообщив, что получил их от своего знакомого Гулова. Позднее на суде Михаил пояснит, что Гулов принёс ему оружие и попросил подержать у себя некоторое время, а затем неожиданно позвонил и сказал, что оружие и патроны надо срочно привезти в Ростов, в отдел полиции.

«Бутырский что-то намутил с пистолетами», - пояснил он своему другу.

В свою очередь Гулов пообещал Михаилу,  что за добровольную сдачу тому ничего не будет. Однако в итоге Михаил попал под следствие и был осуждён условно с выплатой штрафа.

По официальным данным, самую крупную партию оружия – около 80 единиц - обнаружили в схроне - яме, вырытой в  84 метрах от дома Виталия Фролова. Там же нашли и гранату Ф1.

Но по неофициальным данным, в ту «ямку» собирали «железо» со всего Батайска и окрестностей, которое изъяли оперативники. В итоге общественность увидела фото сложенного рядами оружия.

Поиски велись и в соседнем регионе. Об одном из таких случаев стоит рассказать отдельно.

Как начальник УМВД Ростова должности лишился

7 марта 2016 года в 23:15 на перекрёстке улиц Мира и Чапаева в Курганинске Краснодарского края сотрудники ДПС остановили две машины: грузовую «Газель», за рулём которой находился 30-летний житель Краснодарского края Александр Фролов, и внедорожник Range Rover под управлением ростовчанина Николая Мхитаряна. Практически сразу на месте остановки появились сотрудники угрозыска краевого МВД.

В ходе осмотра внедорожника были обнаружены травматический пистолет ИЖ-799Т, револьверы D009564 Reck и Reck Mod Cobra со сбитыми номерами, пистолет «Стражник», автомат АК-47 (этот автомат потом станет вещдоком по другому уголовному делу, - прим авт.) и два карабина «Сайга-410К». У карабинов и автомата номера были сбиты.

Водитель внедорожника Range Rover заявил, что оружие ему в машину положил Александр Фролов. Как оказалось позднее, тот самый Фролов, который действовал с Гуловым.

Но это ещё не всё. В качестве пассажира во внедорожнике находился начальник УМВД Ростова полковник Дмитрий Тарасенко. Позднее он пояснил, что хотел лично вернуть оружие, для этого и был привлечён Фролов. Не исключено, что если б не задержание Тарасенко в Курганинске, стволов удалось собрать и привезти в Ростов гораздо больше.

О поездке полковника Тарасенко знал ограниченный круг людей. Как бы то ни было, но благое начинание закончилось для начальника УМВД плачевно — он лишился своей должности и проходил свидетелем по делу Гулова.

Суд да дело

Александру Гулову было вменено сразу шесть статей УК РФ — хищение, незаконные хранение, перевозка, сбыт оружия и боеприпасов. В суд адвокат вышел с ходатайством о рассмотрении дела в особом порядке — как известно, при этом подсудимый признаёт всё, что ему вменяют, и в качестве бонуса получает не более двух третей от максимального наказания по статьям.

Смягчающие вину обстоятельства - наличие малолетних детей у Гулова, его активная помощь следствию и возмещение имущественного ущерба. Отягчающие обстоятельства — действия в составе группы по предварительному сговору и особая роль по двум статьям. В итоге прокурор попросила шесть лет колонии общего режима и штраф в 150 тысяч рублей.

В свою очередь адвокат Гулова говорил о том, что его клиент «осознал всю глупость своего поступка»  и попытался объяснить его действия.

Со слов защитника получалось, что Гулов стал жертвой  стереотипов, которые навязаны в обществе, в том числе и СМИ.

«В данном случае, как считаю лично я, сработал глупый стереотип поведения сотрудников полиции, насаждаемый, возможно, в средствах массовой информации и противоречащий реальному положению дел. А стереотип заключался в том, что граждане уверены: полицейские хорошо зарабатывают, причём не всегда законными способами. Как известно, Гулов трудился на общественных началах, надеясь на трудоустройство. Долгие месяцы работая в отделе, в деньгах он нуждался, нужно было кормить семью», - сказал защитник.

В своём последнем слове Александр Гулов сказал, что сам не понимает, как он мог пойти на преступление и попросил его строго не наказывать.

Судья дал четыре года без выплаты 150 тысяч рублей (жена осужденного не работает). В срок вошел и год, проведенный в СИЗО.

Ответов больше, чем вопросов

Казалось бы, преступник найден и осуждён. Но это еще далеко не конец истории. Там же, в Батайске, начался суд в отношении  братьев Фроловых. По версии следствия, они продавали похищенное оружие.

Параллельно в Ростове проходит суд над старшим специалистом группы тылового обеспечения ОП №3 Алексеем Бутырским, тем самым сотрудником, который, по версии следствия, давал указания и ключи от сейфов Гулову. Но Бутырского обвиняют всего лишь в превышении должностных полномочий и свою вину он не признаёт.

Любопытно, что ранее Бутырский признавал вину и есть официальное объяснение, в котором он в частности говорит, что в период с мая по сентябрь 2015 года выносил оружие для дальнейшей продажи. На допросе он сообщил, что реализовал 13 газовых пистолетов некому Зауру. Кроме имени и того, что Заур ездил на BMW, Бутырский пояснить ничего не смог. Ещё один пистолет якобы был подарен сослуживцу Мохору. В итоге Бутырского обвиняют лишь в превышении полномочий.

Но это далеко не единственная странность в деле.

Свидетелем по делу проходит бывший начальник ОП №3 Владимир Гетманов. Полковник, надо полагать, не мог не знать, что Гулов в отделе «никто и звать его никак». Более того, есть свидетельства, что Гетманов не только знал, что Гулов бывал в КХО, но и как минимум однажды находился  в хранилище с вместе с «внештатником» и давал ему указания. Как должен был реагировать личный состав, видя такое поведение начальника по отношению к Гулову? 

Показательно в этом плане объяснение, которое дал нынешний начальник ОП №3 Сергей Рифицкий сотрудникам УСБ МВД РФ.

Полицейский признался, что, став руководителем отдела, не проверял, есть ли у Гулова удостоверение. По словам Рифицкого, «весь коллектив отдела считал Гулова штатным сотрудником». Прояснить ситуацию могли бы кадровики, но кадровой службы в отделе полиции нет, она централизованная – находится в УМВД Ростова, пояснил Рифицкий.

Кого сделали «крайними»

А «крайними» в этой истории стали четыре старших оперативных дежурных дежурной части ОП №3. Им вменяют две статьи, в том числе халатность – якобы они по собственному усмотрению позволяли Гулову проходить в КХО.

По иронии судьбы, эти сотрудники были едва ли не лучшими в своём деле. В их послужном списке - ведомственные награды, благодарности и поощрения от руководства МВД и донского главка. Их ставили в пример другим.

Крали ли раньше?

После знакомства с делом осталось стойкое ощущение, что оружие в отделе полиции пропадало и до прихода Гулова. В материалах уголовного дела говорится, что хищение происходило с 27 июля 2015 по 1 марта 2016. Цитата: «Более точный срок определить не представилось возможным».

Получается, что за это время незаметно из отдела было вывезено около 400 единиц, в том числе весьма объёмные ружья.

Ответ могли бы дать записи видеонаблюдения, но информации о них нет.  

Как бы  цинично это не прозвучало,  для Гулова, признавшего вину, количество стволов, которые он взял на себя, уже не имели значения: сотней больше или же сотней меньше. Крупный размер есть, и точка! Зато обвинительный приговор одним махом закрывал все вопросы, которые могли бы возникнуть к людям, ранее работавшим в отделе полиции и избежавшим наказания.

Братья Фроловы, обвиняемые в хищении и продаже оружия, вину не признают. Может, потому что не хотят брать всё, что им «нагрузили»?

Напомним неофициальные данные: возвращено меньше половины похищенного. И в этом случае вопрос, куда подевалось остальное оружие, остается открытым.