"Я виню весь персонал": рассказ матери, чьи тройняшки умерли в перинатальном центре Ростова

Супруги Самойленко из Таганрога обвиняют врачей Ростовского областного перинатального центра в халатности, непрофессионализме и равнодушии, которые привели к смерти трех новорожденных малышей.

Эта история началась с очень счастливых нот, но завершилась трагично. Мама тройняшек Виктория Самойленко рассказала в интервью корреспонденту 1rnd.ru, как произошла трагедия и почему супруги винят медиков в смерти своих малышей.

- Виктория, расскажите как произошло, что ваших малышей не удалось спасти?

- Хотела бы вам рассказать историю с хорошим концом, но, к сожалению, не получится. Сегодня я похоронила своих троих детей.

Моя история началась в 2014 году, когда я приехала в Ростов из Луганска. Здесь я познакомилась со своим мужем, недавно мы отметили третью годовщину брака. Супруг очень хотел детей, причем двойню. 31 декабря я узнала, что беременна, и поздравила мужа с таким новогодним подарком. На УЗИ выяснилось, что у нас будет тройня. Сначала мы были в шоке, но потом просто начали готовиться к рождению малышей. Мы купили три коляски, заказали большую кровать для тройни - все, что нужно для малышей.

- Как проходила Ваша беременность?

- Отлично. Врачи очень удивлялись, когда я приходила на УЗИ, потому что, например, в 6 месяцев один ребенок должен весить килограмм, то у меня все трое весили по килограмму. Все было хорошо. Единственное, нас предупреждали, что двое близнецов были в одной плаценте, а один в другой, поэтому один малыш получал питание от матери больше, чем остальные двое. Не было никаких патологий или проблем. Все было хорошо. Предупреждали лишь о том, что тройня в любом случае может родиться недоношенной, но это нестрашно. Каждые две недели я делала по рекомендации врачей УЗИ.

- Когда начались роды? Все проходило хорошо?

- Роды начались раньше срока, как и прогнозировали врачи, в 32 недели и два дня. Муж вызвал скорую и меня сначала привезли в больницу в Таганроге. Там поставили капельницу, а после привезли в Ростов. В областном перинатальном я лежала уже четыре часа без околоплодных вод - они отошли. Я уже паниковала.

После зашли врач и анестезиолог, которые при мне вели такой диалог: "Так, а что у нее с документами? Она не гражданка России"? Я ответила, что нахожусь на стадии получения гражданства. Сейчас у меня РВП (разрешение на временное пребывание). Если бы дети родились в срок, то я бы успела получить гражданство. Хотя это не имеет значения, потому что я лежала у них в больнице и сдавала все анализы за деньги, о чем им сообщила. На это один врач сказал другому:

"Так и что, мне сейчас уколоть ей укол дорогущий, а у нее не будет денег потом заплатить"?

- Этот диалог велся при Вас?

- Да, я лежала на каталке, а они это обсуждали. Врач, которая потом проводила кесарево сечение, открыла мою карточку и сказала: "Да, вот тут ее зашивали, она платила тут 17 тысяч рублей, а тут 13 тысяч. Деньги у нее есть". Я была в шоке и закричала, чтобы они вышли в коридор. Я сказала, что там мой муж и он даст им денег. Только после этого они повезли меня в операционную.

- Когда родились малыши? Все прошло без осложнений?

- Я родила свою долгожданную тройню 17 июня. И это было не искусственное, а с любовью планированная двойня, которая на УЗИ оказалась тройней. Они родились в Ростовском областном перинатальном центре с нормальным весом, не по 600 или 700 граммов. Родилось три мальчика при помощи кесарева сечения в 32.2 недели с весом 1 150, 1 350 и 1 550.

Последний, Илюша, умирал с весом 2350, а остальное были уже почти по 2 килограмма.

- Когда дети родились, у них были диагностированы какие-то болезни?

- Сначала дети были в реанимации, но через 5 дней их перевели в отделение патологии новорожденных и недоношенных детей, и тут началось. Врач сказала, что у них энтероколит - это воспаление кишечника. И добавила, что у недоношенных детей такое может быть, потому что это одно из заболеваний, которое часто встречается.  Нас начали лечить от этого. Потом я заметила, что у Димы (третий родился) за ушком какие-то ранки, как язвочки. Я обратилась к врачам, а они сказали, что это обычная опрелость, потом другой врач сказала, что это очень плохо и посоветовали купить мазь с цинком, чтобы подсушить ранки. Я на такси помчалась в аптеку, купила мазь сразу, чтобы начинать лечить. С этого дня ребенку стало хуже.

- Медики обследовали после этого всех малышей?

- Да, у других такого не было. Детям капали лекарства и их нельзя было купать, а потом пришла другая и сказала, что будут купать моих малышей, хотя этого нельзя было делать во время приема этих лекарств. Возможно, и можно было отключать от аппарата, который подает лекарство, но я просто была удивлена, так как прочла, что в линию должно поступать лекарство постоянно, потому что эти линии забиваются и могут быть плохие последствия. Сам факт, что никого не купают, даже если просят, а моих малышей покупали 9 августа и всех троих положили в разные места.

13 августа, когда пришла заведующая, я сказала, что Диме хуже, он бледный, ни на что не реагирует даже, когда у него берут кровь на анализы, он не плачет. На что она ответила: "А что вы хотите, он же болеет".

Я позвонила мужу, плакала, рассказала, что Диме очень плохо, а врачи ничего не делают. Муж приехал и начал с ними ругаться. В кабинет заведующей  пришли и врачи и сама заведующая и привели своего юриста зачем-то. Когда муж спросил, что с моими детьми, ему толком не ответили. На четкий вопрос, поставленный моим мужем, четкого ответа мы не услышали. Врач постоянно говорила размытыми фразами на своем медицинском языке, который нам не был понятен. В итоге сказала то же самое, что и мне: "Дети больные".

В этот же день Диму перевели в реанимацию, а на следующий день сказали, что у него инфекция и начали переливание крови.

- Ребенку становилось лучше?

- Нет. 15 августа Диме уже переливали кровь и вливали в него кучу лекарств и антибиотиков. Я начала записывать все, что происходит с детьми, в блокнот. Так как их было трое, чтобы не упустить ничего, блокнот был всегда у меня под рукой. Я даже боялась их оставить одних, так как один раз, зайдя к себе в палату, увидела, как медсестра Екатерина ставит зонды в рот моим мальчикам без перчаток, и думаю, это был не первый раз.

Тогда я начала следить за каждым движением персонала. Я бегала из палаты в палату, потому что все мои мальчики лежали по отдельности. Я была с Димой до самой смерти. 23 августа в 9.48 он умер в реанимации.

- Как отреагировали медики на смерть первого малыша? Они начали более комплексно обследовать оставшихся двух мальчишек?

- Через пару дней они перевели Лешу (первый малыш) в реанимацию, где лежал Дима. Аргументировали тем, что Леша с Димой были в одной плаценте и может быть одно заболевание на двоих. Я не медик и не знала, что когда малыш входит в кому, то у него отключается мозг. Врачи это знали и продолжали давать надежду, что все будет хорошо, хотя просто ждали его смерти. Это потом я со вторым и третьим поняла, что, когда ребенок спит с открытыми глазами в коме, то скоро умрет. А когда я начала кричать, мне сказали, что у них внутриутробная инфекция была, поэтому они умирают. Возник вопрос, откуда взялся вирус? Почему сразу не нашлись вирусы? Такое халатное отношение шокировало меня, они не слышали и не хотели слышать.

- У Вас были какие-то хронические заболевания? Вы стояли на учете в больнице?

- Конечно, нет. У меня все анализы 8 месяцев были в порядке. Я даже в своей жизни никогда не лежала в больницах с хроническими заболеваниями. У них тем более не лечилась. Если бы были какие-то заболевания, меня бы предупредили во время беременности.

- Как себя чувствовали малыши?

- Илюшу тоже перевели из палаты отделения патологии новорожденных детей в реанимацию. Я заходила к ним и смотрела на них. Войдя в палату к детям, я увидела на табло, что ЧСС (частота сердечных сокращений) упала ниже нормы, но медсестры сидели и болтали, не слышали, так как сигнал тревоги был отключен, когда ребенок в тяжелом состоянии. И даже, если персонал знает, что ребенок умирает, то никто не дает им право отключать сигнал тревоги. Возможно, из-за неуслышанного сигнала не была оказана первая медицинская помощь.

Я начала кричать, врачи прибежали и сказали, что это вторая попытка спасения детей. Я держала их за ручки и плакала, а они смотрели на меня, как будто просили помощи. Я готова была умереть вместо них, лишь бы они остались жить.

- Вы обращались еще к кому-нибудь за помощью?

- Я просила, чтобы прислали другого врача. Не потому, что эти плохо работают, а просто вдруг другой врач поймет, как спасти малышей, почему они умирают. Я хотела спасти хоть одного.

Сквозь зубы медик позвонила кому-то и сказала: "Ну приезжайте, посмотрите. Тут один уже умер, а двое еще существуют".

- Так сказала врач в телефонном разговоре?

- Да. В этот же день умер Алешенька. Это было 28 августа в 16.02. А 29 августа в 9.42 умер последний, Илюша. Эта боль невыносима. Мне казалось, что это неправда, так как я видела все три смерти своих детей и находилась с ними до последнего. Ведь так не бывает (плачет).

- Что происходило потом, Вы обращались к кому-нибудь за помощью в разбирательстве смерти ваших детей?

- Да, после смерти Димочки муж обратился в полицию, Роспотребнадзор, Министерство здравоохранения РФ, Росздравнадзор, Президенту РФ и ростовский Росгосстрах, где были застрахованы дети. Мы стучались во все двери.

В своих обращениях он просил принять меры и не допустить, чтобы остальные наши дети умерли. Ему ответили, что для разбирательства переслали его письма в правительство Ростовской области и в региональную прокуратуру. Но, к сожалению, спасти оставшихся малышей уже не успели.

- Когда Вы похоронили малышей?

- Сегодня мы похоронили всех своих мальчиков. Я никогда не хоронила близких. Спасибо женщине из морга, которая позвонила и спросила: "Когда вы заберете своих детей для похорон"? Я была просто в шоке, потому что нам сказали, что позвонят после экспертиз, чтобы мы забрали детей. А получилось, что дети лежали там одни, а их давно должны были забрать и нам никто не сообщал.

Я лежала в перинатальном центре с 17 по 29 августа. При мне там умерли 10 детей. После выписки девочки сообщили, что умерло еще трое детей. Всем детям, которых не стало, поставили диагноз "внутриутробная инфекция". Всем.

В смерти своих детей я виню весь персонал отделения патологии новорожденных и недоношенных детей. Я боролась за их жизнь в больнице до последней секунды и буду бороться до конца, чтобы виновные понесли наказание. Может, наша борьба поможет спасти жизни рожденных детей.

Все, что теперь осталось на память у Виктории от ребятишек - это картина, которую она писала для них во время беременности. В память о своих новорожденных мальчиках осталась только она и фото сыновей. В Ростовской областном перинатальном центре эту историю отказались комментировать.

"Проверка по факту гибели трех новорожденных детей в ростовском областном перинатальном центре проводится с августа. Сейчас следователи устанавливают причины и обстоятельства смерти малышей", - сообщила корреспонденту 1rnd.ru официальный представитель СУ СК России по Ростовской области Галина Гагалаева.