Сергей Зацаринин: «Психологически очень сложно быть адвокатом у «суворовского маньяка»

Адвокат Сергей Зацаринин является защитником осужденного на пожизненный срок Давида Сарабашяна. Многим Сарабашян известен по прозвищу в СМИ как «Суворовский маньяк» (последнюю свою жертву он изнасиловал и убил в микрорайоне Суворовском – прим.редакции).

Приговор, напомним, 14 мая вынес Южный окружной военный суд. Сам процесс был закрыт от журналистов и слушателей, поскольку потерпевшими в уголовном деле фигурировали несовершеннолетние девушки, еще одной из жертв удалось выжить. Сергей Зацаринин в эксклюзивном интервью 1Rnd.ru поведал о некоторых нестыковках в процессе и отказе осужденного от двух эпизодов преступления.

- Сергей Александрович, как вы оцениваете приговор Давиду Сарабашяну?

- В связи с тем, что приговор был оглашен в части, оценить его достаточно сложно. Однако согласно резолютивной части приговора, следует, что Сарабашяна признали виновным по всем эпизодам. Полный текст приговора мы (у Сарабашяна два защитника – прим. редакции) получим через несколько дней. Тогда и станет ясно, на чем основан приговор и какими именно мотивами руководствовался суд при вынесении приговора, признавая виновным Сарабашяна по всем предъявленным эпизодам. Именно тогда возможно будет дать оценку постановленному приговору.

- Вы сказали, что подсудимый в судебных заседаниях отказался от двух эпизодов, то есть, от двух убийств и изнасилований…

- Да. В ходе судебного следствия Сарабашян отказался от двух эпизодов, мотивировав это тем, что он не желает, чтобы тот, кто совершил эти преступления, оставался на свободе и возможно остался бы безнаказанным.

- От каких?

- От преступлений, совершенных в 2000 и 2003 годах. По материалам следствия, в 2000 году Сарабашян, являясь военнослужащим воинской части в Ростове-на-Дону, самовольно покинул место несения службы и совершил изнасилование и убийство двух женщин 27 и 32 лет в разное время. В совершении самого первого своего преступления - в 2000 году - Сарабашян сознался. По второму эпизоду, также в 2000 году, свою вину он не признал и от своих признательных показаний отказался.

- А как он это мотивировал, что ответил суду после отказа от двух эпизодов?

- Мотивировал он это тем, что очень жалеет о своих деяниях, понимает, какое горе он принес семьям погибших, и не хочет, чтобы тот, кто реально совершил эти преступления, мог и дальше безнаказанно находиться на свободе и, возможно, дальше продолжать убивать.

По преступлению 2015 года (жертва осталась жива, на момент преступления ей было 29 лет – прим. редакции) тоже остались вопросы, ведь потерпевшая и свидетели не опознали Сарабашяна. С предъявленным обвинением Сарабашян по данному эпизоду не согласился. Также остался открытым вопрос и относительно того, почему по этому эпизоду ему не предъявили обвинение, и не привлекли его к ответственности. Вполне вероятно, что убийства в 2018 году не было бы.

- А как он вообще вёл себя на суде?

- В основном молчал.

- Его родственники, семья, пытались выйти на вас?

- Нет. Родственники подзащитного со мной не связывались. В этом не было особой необходимости. Достаточно было согласования позиции с подзащитным.

- Психолого-психиатрическая экспертиза признала его вменяемым…

- Да, вменяемым. Однако были установлены определенные нарушения, такие как клинические признаки расстройства сексуальных предпочтений.

- Вопрос, который волнует многих: Сарабашян маньяк или нет?

- Я не психиатр, хотя на третьем курсе юрфака, когда изучают криминалистику, к таким вопросам тщательный подход, но знаю: есть маньяки организованные, а есть неорганизованные. Психолого-психиатрическая экспертиза не ответила на вопрос, является ли Сарабашян маньяком. И маньяк ли он вообще, как «окрестили» его СМИ.

- Чикатило был организованным маньяком?

- Чикатило - один из самых организованных маньяков. Здесь и однотипность жертв, и подготовка к преступлению. Что касается Сарабашяна, то у его жертв различные внешние данные, возраст и особой подготовки к совершению преступления установлено не было.

- Адвокатское сообщество обсуждает этот процесс?

- Безусловно. Обсуждение ведется. Оно основано на сведениях из открытых источников. Один из обсуждаемых вопросов: наличие или отсутствие вины по эпизоду 2015 года, по которому Сарабашян в свое время не был привлечен к ответственности, и тем самым получил возможность и дальше продолжить преступную деятельность.

- Вы считаете, что в суде вина Сарабашяна доказана?

- Если принимать во внимание исключительно признательные показания подсудимого, то можно сказать, что вина доказана. Однако Уголовный Кодекс предусматривает иной, более сложный порядок доказательства причастности и вины в совершении инкриминируемых преступлений.

- А к обвинению есть вопросы?

- Обвинение основывается на показаниях самого Сарабашяна. Все возникшие вопросы по позиции обвинения были нами изложены в прениях.

- Но ведь есть и показания стороны потерпевших.

- Сторона потерпевших обстоятельств совершения преступлений не знает. Был допрошен ряд свидетелей, которые также не присутствовали при совершении преступлений.

- Сложно психологически быть адвокатом у такого человека?

- Да. Конечно, сложно. Более того, после приговора был задан вопрос, а вдруг не он совершил какие-то из убийств и где-то на свободе ходит тот, кто реально совершил эти преступлении, есть же факты судебных ошибок? Это заставляет задуматься. Сложно отвечать на такие вопросы. Какие-то сомнения остались. Самое сложное - не допустить эмоций, ведь тогда это повредит объективной оценке происходящего, что само по себе не совместимо с работой адвоката, тем более по делам, связанным с горем людей, потерявших своих близких.

- Если говорить об этике адвоката, ваш подзащитный знает об этом интервью?

- Да, я ему сообщил, что журналисты хотят со мной пообщаться и речь пойдет о его персоне в том числе. Он не стал возражать.

- Что бы вы посоветовали своим коллегам, если им случится стать адвокатами у таких преступников?

- Ставить себя на место абсолютно всех участников процесса, анализировать. видеть и слышать себя со стороны. При этом честно и добросовестно выполнять свою работу, как гласит Закон «Об адвокатуре», как требует адвокатская этика. В таких процессах работать нужно, соблюдая повышенное внимание и учитывать интересы всех участников уголовного судопроизводства.