Возле ростовской БСМП насмерть замерз бездомный: почему никто не смог ему помочь?

Утром 17 ноября недалеко от ростовской БСМП прямо на улице умер Сергей Холодов. Сергей был бездомным – и это почти все, что о нем известно.

Как пытались спасти Холодова, почему этого не произошло и остались ли вообще шансы на спасение у бездомных в коронавирусной системе ценностей, разбирался 1rnd.

Галина получила травму в октябре, и ростовская БСМП стала частым местом ее визитов. В один из них она обратила внимание на ситуацию, которая разворачивалась прямо на остановке у больницы:

- Я шла пешком обратно и увидела, что лежит бездомный, а рядом с ним стоит другой. Видела объявления, что будет снег на этой неделе. Я подошла, денег дала и начала расспрашивать, как же так, он лежит на улице, почему, тут ведь больница совсем рядом. Мне его товарищ (он был адекватным и мог разговаривать) рассказал, что они оба уже лежали в БСМП, но их уже выписали и они опять оказались на улице.

Двое бездомных не были тесно знакомы, но в тот момент они держались вместе. Один был тяжело болен, а другой «будто чувствовал, что товарищ вот-вот умрет и хотел хоть чем-то ему помочь», вспоминает ростовчанка. Здорового бездомного зовут Олег Дворецкий, он из Донецка (ДНР), ему 54 года. Как зовут второго, Галина знает только со слов его товарища. В тот день мужчина уже был в бреду.  Сергей Иванович Холодов из Гуково – именно он насмерть замерз в ночь с 16 на 17 ноября.

Лежал он там не один и не два дня – его знали и местные продавщицы в ларьках, и охранники БСМП. Они рассказали Галине, что Сергей к тому же ветеран:

- Правда, я не уточнила, ветеран труда или ветеран войны – но думаю все-таки, что труда.

В городе есть несколько мест, где бездомные обычно укрывались от холодов. Самое очевидное – больницы. Не палаты, а хотя бы теплая приемная, куда на ночь зимой раньше пускали нуждающихся. Раньше, но не сейчас – с приходом коронавируса попасть в больницу даже по направлению очень сложно, а уж зайти с улицы просто немыслимо, никто не разрешит подобные вольности при пандемии.

Это же касается и других теплых мест, вроде отделений банков или общих залов в торговых центрах, где теперь действуют коронавирусные ограничения.

Сергея Ивановича несколько раз увозили по скорой, но всякий раз возвращали на улицу. От чего он страдал, пока неизвестно – на момент публикации в БСМП и горздраве не смогли ничего сообщить о происшествии ночью 17 ноября. Люди, работавшие возле остановки на Евдокимова, 35, где медленно умирал Сергей, поговаривают, что у него была гангрена. О его смерти рассказывают почти мистические истории: будто бы в ночь с 16 на 17 ноября он просто снял с себя всю одежду и замерз насмерть. А дальше идут догадки – то ли у него был сильный жар, то ли задумал свести счеты с жизнью, то ли просто выжил из ума.

Галина пыталась помочь бездомному и пристроить его в какой-нибудь городской приют, но это оказалось непросто. Первым вариантом стал «Социальный центр по оказанию помощи» на Семашко, 1Б. Корреспонденту 1rnd здесьрассказали, что в приюте можно находиться только с вечера до утра – днем люди уходят куда-то еще.

- Нужно человеку прийти на Семашко 1Б, поговорить с представителями социальной службы, ему дадут направление на бесплатную флюорографию. Работники соцслужбы поговорят с ним, выяснят, какая ситуация с документами, с жильем, в общем, все это на месте спросят, - описали процедуру приёма в приюте.

С местами в социальном в центре непросто: женских уже нет, для мужчин койки еще есть, но соцработница предупредила, что откладывать не стоит – каждый день приходят новые люди.

Самый значимы момент - в центр надо именно «прийти». Лежачих или неспособных самим обслужить себя тут не принимают.

- Я говорю, он вообще там лежачий, как он придет к вам, а потом сам сделает флюорографию? - подтвердила Галина. - Мне отвечают: лежачих мы не берем.

Еще одним вариантом стал социальный приют «Донская обитель «Вифлеем» на территории храма Покрова Пресвятой Богородицы. Сначала все шло хорошо, вспоминает Галина, вроде бы согласились принять, сообщили, что дополнительно ни о чем беспокоиться не надо, и дали телефон. По этому телефону ростовчанке рассказали, что здесь принимают бездомных только с тестом на ковид. То есть, люди, оказавшиеся на улице без средств к существованию, должны где-то найти деньги на тест и каким-то образом без документов его сдать.

Обследует ли вообще кто-то на ковид ростовских бездомных и на каких условиях, горздрав Ростова 1rnd.ru пока не ответил.

В итоге поиски места, где Сергея смогли бы принять, затянулись. Он умер, так и не дождавшись помощи. Его товарищ Олег Дворецкий куда-то пропал. Его не видели ни Галина, ни охранники БСМП, ни продавщицы ближайших ларьков. Куда он пошел, никто сказать не может.

Бездомному невероятно сложно найти убежище в Ростове, где за ним будут хотя бы минимально присматривать – и это проблема. Однако еще большая проблема - они сами не верят в помощь. 

- Недалеко от въезда в приемник в БСМП лежит еще одна бездомная, укутавшись в одеяло. Лицо обмороженное, красное. Говорит, была на Семашко 1б, там не берут бомжей! Скорую вызывать не хочет, поскольку врачи все равно выгоняют болезных бомжей на улицу. Мне сказала: пока никуда не пойду, - сетует Галина. -  Люди разуверились и знают, что ждать помощи им неоткуда. Они даже рассказывают о том, что с ними произошло, неохотно, словно не воспринимая за «своих».

Так и получается, что каждый бездомный надеется только на себя и, в какой-то небольшой мере, на товарищей по несчастью. Кто-то приползает поближе к больнице, кто-то – строит шалаш в СНТ, пытаясь спастись от холода и непогоды. Выстроенной системы помощи этим людям в Ростове не было и раньше, а с приходом коронавируса выживать бездомным стало еще сложней. И вряд ли история смерти Сергея Холодова станет последней в эту долгую и холодную зиму.